(Мой персонаж - "один из". Один из сбежавших из ХГ, один из помогавших Разум-Дару, один из сражавшихся с Молаг-Балом, один из присутствовавших при встрече трех королей, и т. д. Никаких завязок на Лирис, Профета и т д, но Хладная Гавань была, и многое другое - тоже).
UPD Оказалось, что сам Аэнсара не все помнил о себе и еще меньше знал. Курсивом - дополнение к био и другим пунктам анкеты.

Имя: Aensara (Аэнсара, Энсара, Эйнсара, произношение зависит от акцента говорящего)/Aensara Ardenti (Аэнсара Арденти)

Пол: мужской

Возраст: 110 лет, выглядит, человеческим счетом, лет на 40; но часть из них - влияние Хладной Гавани. /Выглядит на человеческие 22-23 года.

Раса: Альтмер

Место жительства: родовое поместье под Алинором, но сейчас все больше - по гостиницам, трактирам и походным лагерям./Сейчас его чаще можно увидеть на Вварденфелле.

Профессия, род занятий: агент Ее Величества, придворный боевой маг и целитель, в свободное время - резчик по дереву./Варден, служитель Ййфре, хранитель Природы и самого Тамриэля.

Внешний вид: Поцарапанный жизнью и смертью, поджарый, мускулистый, с мрачноватой альтмерской физиономией, еще более надменной из-за тонкой усмешки и пары шрамов. Шрамы - над глазом и на подбородке - не залечил специально, себе на память. Остальные рубцы, на теле и внутренностях, давно исчезли под искусной магией исцеления, а эти два - нет, их Аэнсара намерен сохранить. Шрам на подбородке - в память о враге, шрам над глазом - в память о... Можно ли назвать короля другом? Даже если это король без королевства и без народа? Тогда - боевым товарищем.
Золотоволосый, золотоглазый, золотошкурый, - типичный Альтмер чистых кровей, породистый, как боевой скакун, Аэнсара мало улыбается, мало жестикулирует, всегда насторожен, смотрит хищной птицей, почти не мигая. Костляв, так что одежда порой сидит плохо. Движется внезапными рывками, от статики к статике. В танце - а танцевать любит и умеет, как любой Альтмер его страты, - его тело звенит натянутой струной, электризуя пространство вокруг себя сдержанной, сжатой в себе страстностью. Даже на отдыхе Аэнсара не кажется расслабленным, и это порой напрягает партнеров. (/..почти таков же, но моложе, округлее, веселее и быстрее на гнев и смех.)

Биография:
На Саммерсете ты знаешь свое место от рождения и готовишься его занять со всей гордостью и ответственностью. Второй сын и третий ребенок в благородной семье Алинора, Аэнсара должен был стать придворным. Таланты и усердие, проявленные с детства, позволяли предположить, что юноша займет место очень близко к трону. Так что школили его, как любого будущего приближенного Саммерсетских королей - порученца, защитника, конфидента. К ста пяти годам Аэнсара знал все основные тонкости этикета, играл на нескольких музыкальных инструментах, был способен развлечь августейшую персону умной или шутливой беседой, погасить спор среди гостей или, напротив, неуловимой сплетней разжечь страсти, - одним словом, парень готовился быть самим собой и на своем месте. Он прошел курс тренировок у дрилл-мастеров королевской гвардии и заканчивал обучение у магов-целителей в Храме Восьми, когда его жизнь... Была отнята. (/..Милостью Меридии или происками Молаг Бала, ради добрых или недобрых намерений, но Аэнсара не просто забыл свою молодость. Он живет ею, живет своей молодой личностью, еще не прошедшей через Хладную Гавань и смерть, - и не имеет об этом понятия. Не брат-близнец, не сын или двойник, - Аэнсара Арденти это тот же Аэнсара, но моложе и менее побитый жизнью. Они не смогут встретиться, хотя живут как два разных мера, - никто не встречается сам с собой. Смутные слухи доходят до   одного о другом, похожем как родной. Но увидеться или переписываться им невозможно. Аэнсара Арденти - это те небесные осколки души, которые остались в юности Аэнсары, и которых, быть может, он уже никогда не найдет.)

Следует признать, о ней Аэнсара помнит мало. О той своей жизни, лопнувшей на осколки, как перегретый стеклянный сосуд. Ее обрыв он и вовсе не помнит, и то, что было дальше, кажется ему воспоминаниями из снов. Кошмарных снов. Так было легче себя принять - думать, что от удара о воду он потерял память, получил сотрясение и стал видеть кошмарные сны.
Из снов его выловили каджиты. Океан был велик, шторм - силен, но судьба не всегда указывает на цель только средним пальцем. Аэнсара, мокрым полуутопленным котенком попал к ловцам лунного света, иначе говоря - сомнительному народцу морских котов, любителей приключений. Впрочем, кто из каджитов не сомнительная личность, по меркам строгих альтмерских правил, и кто из них откажется от приключений?
Аэнсара не помнил ничего. Никаких правил, никаких ограничений. Ничто не помешало ему стать "своим в доску", пока длилось плавание к Ауридону, а тело вспоминало, не беспокоя мозг, самые разные и удивительные вещи. Похмельную боль Альтмер вылечил себе бессознательно сделав нужный магический жест, а заточку, сталь и баланс меча, одного из учебных, торчавших в стойке, проверил рассеянно и сквозь полудрему, думая о чем-то, чего и сам не мог уловить. С этих машинальных скучающих действий, - спасибо вниманию драной кошки-корабельного лейтенанта, наблюдавшей за "мокрым котенком", - началась вторая жизнь Аэнсары.

Наверное, в чем-то он и впрямь был котом. Наверное, в запасе оставалось еще несколько жизней. По крайней мере, так решили его хвостатые спутники после первой стычки с маормерами, от которых все же "Ловцу Лун" пришлось удирать зигзагами. Каджиты и их приблудный Альтмер дрались безжалостно, но маормеров было больше, значительно больше. Целый флот призрачно замаячил на горизонте, за первыми судами-разведчиками. И шли они к Приюту Кин...
Даже если бы "Ловец лун" попытался предупредить остров, шхуне было не обогнать военные суда. Каджиты положились на АлКоша и продолжали путь к Саммерсетским берегам.

..Ауридон обрушил на беспамятного, но живого мера шквал запахов, вкусов, цветов, гармонию звуков и знаков, - все то бесконечно близкое и щемяще дорогое, что остается с нами, в теле, в костях и крови, даже когда мы думаем, что ничего не помним.
Был миг, когда Аэнсаре показалось, что его душа разорвется от сладости и боли, и неизъяснимого счастья, не постигаемого разумом.
Это было ощущение "Я дома". Аэнсара не понял, не распознал его, но с той минуты - а может, и куда как раньше, - он знал: эту землю не должно тронуть зло, пока он дышит и живет.

По закону жанра, тут же должно было захохотать зло, - да не судьба. Аэнсара просто завалился в душистую траву, - рядом с ухоженным водоемом в кругу белых камней, рядом со столиком для пикников, книгой, лютней и филигранной работы бокалами, кем-то оставленными, - и выспался за все свои кошмарные ночи.
"Наспался".
На заре ему пришло в голову, что неизвестные, оставившие бокалы, поступили негостеприимно, - какой прок в пустых, хоть и красивых бокалах! И пришла пора поискать к ним вино или сок или чай, а лучше - заодно уж, и хлеба с мясом.
У каджитов он привык к острому мясу, сдобренному пряностями и сахарком.
В ближайшей деревеньке, в гостинице, крошечной и сверкающе-уютной, ему предложили травяной настой и цветочный салат. Гхмм... Ну что ж, пальцы и рот Аэнсары даже вспомнили, как едят это трепетное утреннее блюдо, чтобы получить максимальное удовольствие и прийти в гармонию с собой.
А женщина, подававшая на стол одинокому раннему посетителю, прониклась к нема доверием. Вот тогда все и закрутилось. Эти женщины... Как просто они вовлекают тебя в свои проблемы!
Терроризирующий деревеньку безумец-маг? Странные люди, исчезновение двух детей? Звуки от древних камней по ту сторону леса, куда никто теперь не решается пойти?
Что значит - не решается? А исчезнувшие дети?
Аэнсара не был героем. И открывать личный счет идиотским поступкам не собирался, - он попросту ввязался не в свое дело, а счет открылся сам. Переговорив с мужчинами деревни, он сумел понять, что тех держала не трусость, а магия. Магия менталиста, - хотя Аэнсара не помнил названий, но он смутно знал, как ее определить, а главное, как снять наваждение.
Несколько человек, чьи мозги избавились от ментальной хватки, облегчили ему работу с остальными, - добрые воля и эмоции близких многое значат в таких проблемах.
Одновременно ослабление контроля над жителями не могло не ощутиться тем самым магом, кто наложил заклятие. Ситуация обострилась, когда он явился проверить подчиненную было деревню - и не один.

В тот день Аэнсара получил свой шрам на подбородке и кусок своей памяти. Он узнал слова, какие выкрикивали маги. Он узнал их самих, их фанатичную одержимость и те незримые, но ощутимые метки, какие оставило зло на предавшихся ему.
С узнаванием пришла ненависть, с памятью - холодный расчет. Расчет сил - своих и противника. Когда Аэнсара обучался в гвардии - чего он хоть и не помнил, но что на рефлексах оставалось с ним, - одним из непременных правил, вбитых в рекрутов, была взаимоподдержка. Выполнять свой долг до последнего вздоха было очевидным и неуклонным приоритетом, но помнить о товарищах, откликаться на зов и звать на помощь, не кичась дурным героизмом, обучали так же жестко, как и всему остальному.

Хотя разъяренные мужчины деревни пытались одолеть четверых магов с хозяйственным инвентарем в руках,
Аэнсара был единственным, кто владел магией и был вооружен не кухонно-огородной утварью. И конфронтовать с четырьмя магами в одиночку означало дать себя выпотрошить.
Снова.
Во славу того же крюком деланного Молаг Бала.

Аэнсара использовал магический "зов трубы", специфичный род магии, применявшийся гвардией, - это был зов о помощи и, ненадолго,  деморализация противника. Точно так же, как "малое исцеление" когда-то начертили его пальцы при похмелье, так в отчаянной ситуации его навыки использовали "Трубы призыва", не беспокоя сознательную память Аэнсары.
Можно ли сказать, что "дуракам везет"? Или все же Аэнсара еще в порту слышал разговоры о будущей королеве и ее свите, ожидавшихся прибытием на Ауридон? И услышанные разговоры, и давняя наработанная магическая память тренировок соединились в нужный момент. На Ауридоне действительно были свита и гвардия Королевы, совсем недалеко, как выяснилось позже. Ни деревня, ни Аэнсара этого не знали, - но знали маги червивого культа. Они предпочли бежать. Это спасло жизни оборонявшимся, но не культистам, потому что гвардейцы откликнулись на призыв, посланный, как они считали, одним из них. Небольшой отряд, какой позволил себе выделить их капитан, пересекся с культистами на полдороге. Все закончилось быстро -  для них.
А для Аэнсары начались сложные дни.
Допросы, магия, попытки расшевелить его память и вытащить из нее все, что он знал о Культе Червя, - все это было ничем по сравнению с минутой, когда очумевший, с пустой головой, Аэнсара увидел перед собой какого-то элегантного котяру и устало пробормотал: "А, Раз, и ты тут. Привет, ты что-то здорово постарел."
Откуда-то он знал этого каджита.
Память беспечно наложила на стоявшего рядом каджита юный озорной и пронырливый образ... и образу было лет двадцать.
"И для тебя эти десять лет даром не прошли, Сапсан-Рыболов", - невозмутимо отозвался Разум-Дар.
Десять лет?..
Вот тогда Аэнсаре по-настоящему стало худо.
Десять лет его жизни. Или смерти.
Он не знал - не хотел знать - о них ничего.
***
Разум-Дар никогда не был из нянек. У него было полно забот, а тут подвернулся, хотя и малость не в себе, но все же годный к делу инструмент. Аэнсара, парень-Альтмер, лет десять назад месивший грязь в джунглях тренировочного островка, (куда кривыми дорогами занесло и Разум-Дара с парой братьев-сенчей), вписался в его планы, точно так изначально и было задумано.
Нюх котяры на "пригодных людей" любой расы сделал Раза незаменимым для Королевы Айренн, и этот же нюх определил дороги его приятелю-Альтмеру.
"Но это уже совсем другая история..." (С)

Характер:
Уравновешенный, скрытный, циничный. Любит от души повеселиться, забыв о всех неизбежностях, но быстро переключается на дело, когда этого требует момент.

Политические взгляды:
Доминион. Уважает противников, но все же народам нужно мудрое и устойчивое правление, а не политические распри недалеких умом и краткоживущих людей или бандитские разборки диссидентов Велота.

Религиозные воззрения:
Поклоняется Восьми, вверяет себя Аури-Элю, но больше - себе самому.

Сильные стороны:
Легко переносит пьянку, похмельем страдает редко. Легко принимает перемены, не привязан к вещам. Верен договорам, отзывчив, охотно составит компанию и в застолье, и в драке. Легко сходится с новыми знакомыми, но не спешит принимать как друзей.

Слабые стороны:
Гурман и тонкий ценитель вин ( в переводе с альтмерского - не дурак выпить и любит хорошо пожрать). Тяжело воспринимает потери друзей. После ХГ плохо разбирается в "людях" - любой расы. Слишком просто ведется на жалость и влипает в истории. Любит комфорт, предпочтет заночевать в опасности, но тепле и уюте, чем гарантию безопасности в холодной пещере.
Отношения с другими персонажами:
Будут.
Отношение к критике А все равно. Если захочется - пишите.

Отредактировано Aensara (2017-05-31 13:06:40)