Биография: Сеймор-Ра, уже немолодой сутай чёрной окраски, который, судя по бесчисленным шрамам на его теле и лице, а так же рассказам его товарищей, повидал многие сражениях из тёмными эльфами, пиратами и имперцами, принося им смерть из их собственной тени, наконец то решил обрести покой, купив просторный, но уже старый домик на окраине неприветливого городка под названием Сенчал, вместе со своей беременной вторым ребёнком, вечно больной и слабой супругой Ануадой, ярко рыжей каджиткой из острыми ушами, которую тот освободил во время одного из налётов на рабовладельческое судно.
Первый сынишка Дж`Кафин был лидером как для третьего ребёнка в семье, Нестина, так и для ещё одного старшего брата, катая Дж`Занима и самого младшего в семье – Дж`Седа. Воспитывались Джа-Каджииты в атмосфере патриотизма, любви к своему народу, осуждения откровенного воровства хотя бы на своей родной земле и осторожности к другим расам. Особенно к тёмным эльфам, меньше – к имперцам. Не раз двум старшим братьям мать на ночь читала каджитские сказки о героях, спасающих страждущих котов из лап жестоких и беспощадных серошкурых эльфов. Ануада стала бы хорошей народной писательницей, если бы не зацикленность на одном жанре, ведающем о ненависти к данмерам и…болезни, которая убила её за считанные дни, вскоре после рождения четвёртого ребёнка, не оставив малейшего воспоминания ещё совсем малому Дж`Нестину, которому тогда от силы настало три зимы.
Отец работал ремесленником. В мирный час, ему очень хорошо далась работа в кузне. Заказов было много, как и прибыли, но и этого не хватало для того, чтобы прокормить четырёх молодых котов. Кафин первый начал подрабатывать уличным помощником торговца, продавая сладкую выпечку. Но этот товар шел очень плохо и бывало, что тот приходил совсем с пустыми карманами. Поэтому тот быстро нашел, где можно торговать товаром прибыльнее и пагубнее. Заним же перекладывал ответственность за присмотр за Седом, совсем ненамного старшему Нестину и бывало, что пропадал на несколько дней, заставляя отца вместо работы искать этого гуляку и приводить за уши домой. Но и это не помогло ему и вскоре он начал показываться в городе из радикально настроенными каджитами. Догадавшись о похождениях старших братьев, Сеймор винил постоянно себя в этом, как и за смерть любимой жены. Утешения он находил только возле Нестина и малыша Седа. Но и этих двух, спустя несколько лет тоже не избежала плохая компания, но уже инициирована Занимом, который вывернул слова отца совсем в другом направлении, агитируя ещё совсем молодых каджитов присоединиться к рядам Ренриджа-Крин. Они почти каждый день посещали старые подземные, с выцвелыми стенами, пропитанными запахом отходов тоннели, получая порции навязчивых идей от радикальных сородичей. Эти страшные вещи, которые внушали братьям, беспощадно ранили психику совсем малому, ещё не имеющему даже четырнадцати зим, ранимому и мягкому по характеру, Седу и вызывали недовольство Нестина, который единственный пытался сопротивляться идеям, окружающим его, но всё же, держался с братьями. Один лишь Заним получал от этого нарастающее маниакальное удовольствие, уже приняв участь в нескольких кровавых вылазках . Насчёт Кафина было совсем ничего не известно. Со временем, он стал будто чужой и почти не виделся с ними. Совсем же разбитый Сеймор, лишь надеялся в молитвах на безопасность и разум своих сыновей. Работать он стал в разы меньше, ещё больше усугубив материальное положение семьи.
Переломным периодом в жизни Нестина стала его первая «Освободительная миссия». То, что там произошло, было совсем не то, что представлял себе, как борьбу за независимость Нестин, а лишь мясорубка. Изуродованный труп брата, реки крови, взрывы и крики спасающихся из тонущего корабля. Пережить драку помогло ему только чудо, которое он и сам не смог понять, запрятавшись между двух ящиков, он как будто попал в мир вечной свето-тьмы, убрав лица, кровь, звуки клинков, крики и лишь согнувшись рыдал и дрожал от страха, пока силы его не бросили и его не выбросило обратно на уже встречающий коллапс корабль, откуда надо было бежать со всех ног. Прыжок в мерзкую кровавую воду, переполненую тресками, обломками корабля, кишками и другими частями тел, затем попытка выгрести из тянущего на глубину, корабля, погружающегося под воду. А затем была темнота и тишина, которой его лишил звук болтания воды, вертя того, словно в вихре, нехватка воздуха и сильное желание прокашляться, после чего - жуткая тошнота. Придя в себя, а затем побродив несколько дней по побережью, питаясь сырыми грязекрабами, благодаря туповатому ножу, который остался на его чудом не разодранном поясе, он смог дойти поначалу до рыбацкого лагеря, а затем до города под названием Мистраль, где чудом встретил своего белошерстного дядю, который бывал у них дома раз в несколько лет, становясь всё толще и ворчливее.  Своих детей тот не имел и очень сильно не ладил со своим простым братом-патриотом, предпочитая более…материальные ценности в своей жизни. Хастаб узнал, что произошло и то ли из жалости, то ли его доброе или же предприимчивое сердце, дало добро, чтобы взять его на судно на работу.
Два десятка лет, Нестин помогал как сбагривать, так и защищать, загружать и разгружать товар, привезённых из самых дальних уголков Тамриэля, заодно посещая разные портовые города, обучаясь у совершенно разнообразных мастеров. Спустя много лет, каджит, вспоминая своё прошлое лишь в страшном сне, обучен убивать, но не жить, твёрдо решает вернуться на родину, постоянно виня себя в безответственности и эгоизме, всё чаще глуша навязчивые мысли алкоголем. Но он не успевает. Отец давно помер в одиночестве и беспомощности. Дом уже стар и покосился, стоит ничейный в критическом состоянии, готовый обрушиться в любой момент даже от самого слабого ветерка. Затаив боль глубоко в себе и ещё больше отчаявшийся, он вернулся к Хастабу на работу, ещё больше пропадая в неведении от поисков счастья на дне бутылки, но при других, тщательно сохраняя в себе всю боль. Он всего лишь играл роль, показывался прежним, безответственным и глупым, не наученным жизни Нестин-Даром. Ему так было хорошо, это отвлекало, не трогало больное место и лишь после нескольких кружек становилось видно его настоящего, проигравшего игру в жизнь, разбитого и депрессивного каджита, молящего богов перед каждой дракой с пиратами в море и бандитами на суше забрать его жизнь.
Нестин до сих пор не знает, что именно заставило его опомниться и изменить своё отношение к жизни. Может быть, это время или же мудрость. Может - хорошие знакомые, связь с которыми задержалась надолго. Или же, это могли быть тумаки от Хастаба, которому было не выгодно держать дармоеда, который ещё и опустошал чуть ли не ящиками дорогущий контрабандный алкоголь. Или же, старому стало жаль того? Однажды, каджит, совершив путешествия по опустошенным войной землям, выжженными мифическими существами деревни, побывав среди обедневших, из-за пиратов, каджитов, понял, что стоит таки бороться за свой дом. Это то, что хотел его отец, то ради чего стоит умереть, а не пьяным от клинка какого-то грязного пирата, защищая пару вонючих бретонских ковров Хастаба. Только так он сможет почтить его память, только так в тёплых песках, его он встретит с гордостью, а не стыдом.