Ранай-джа родился в окрестностях Риммена у сутай по имени Бахраджи. Отец его ушёл из семьи сразу после рождения котёнка. Мать была достаточно образованной женщиной, однако череда трагических событий довела её до крайней нищеты. Она воспитывала Рани, перебиваясь на подработках, иногда нелегальных, и промышляя карманными кражами и мелким воровством. Это искусство маленький каджит перенял у Бахраджи сразу после умения ходить, говорить, читать и писать. Вместе с этим мать передала ребёнку и свою веру в Госпожу Розу, Азуру.

          Когда Рани шёл шестой год от роду, Бахраджи ввязалась в очень подозрительную контрабандистскую авантюру,результате которой, она и её сын попали в лапы работорговцев. Их разлучили тогда: разные корабли ушли в разные города.

          Бессонные ночи, переполненные слезами, в тесном трюме бок о бок с такими же детьми, как он. Без еды… Без воды… До Вварденфелла дожили не все, но Ранаю повезло. На острове данмеров его выкупила семья одного из членов Дома Телвани.

          В услужении у магистра он стал, в первую очередь, игрушкой для ребёнка. А ребёнок этот был себе на уме. Ему было скучно постигать отцовское ремесло в одиночку, а потому он пожелал, чтобы его игрушки разделили с ним эту муку. Тот, кто не выдерживает обучения магии, того «списывают» на чёрные работы.

          Из пяти игрушек Рани остался один. Любопытство и стремление к знаниям, а также раскрывшийся (под пытками) талант к чародейству помогли остаться в несколько лучшем положении, чем другие рабы, что вызывало в них едкую зависть, порождающую ненависть. Скрытую, подавленную ненависть. Самую мерзкую из всех возможных.

          Годы шли и Рани постепенно привыкал к недобрым взглядам в его затылок, пожеланиях скорейшей смерти и постоянной опасности, которой он себя подвергал каждый раз, когда хозяин отсылал его спать в общий барак. Рани и его хозяин вообще проводили достаточно много времени вместе, изучая бесконечные труды из библиотеки их башни, выполняя сложнейшие задачи, которые поручал им магистр. Но сейчас, спустя десять лет заключения, требования хозяина становились… Всё более странными. Он всё чаще настаивал на том, чтобы Рани не покидал его кельи, требовал, чтобы каджит спал с ним на одной постели. А когда Ранай-джа отказывался, следовало суровое наказание молниевой плетью.

          И в один момент знаки внимания, которые постоянно разбивались о стену отказов, переросли в нечто страшное. В ночь, следующую, за днём рождения каджита, хозяин, как обычно, вызвал его в келью. Ранай не успел прочесть знаки, не успел среагировать. Данмер применил чары, из-за которых тело каджита перестало слушаться. Он обмяк и повалился на пол. Но сознание не покинуло его, как планировал Телвани, нет… Каджит видел и чувствовал все те неправильные и порочные вещи, что с ним вытворял тот, кого он даже мог назвать почти что другом, тот, кого он научился любить и уважать. Каджит, сквозь боль и слёзы, понимал, что дальше будет только хуже и если бежать, то только сейчас.

          Месяц он готовился к побегу. Для этого, каджит, проглотив чувство омерзения, ответил взаимностью магу и пользуясь тем, что эльф потерял бдительность, выманил его на поездку в Балмору. И, когда они остановились на ночной привал, каджит начал действовать: он бросил в костёр некий алхимеческий состав и бросился в сторону болот. Склянка разорвалась, окропляя Телвани и пару стражников(приставленных по настоянию отца) концентрированной кислотой.

          И с того момента и по сей день каджит бежит всё дальше от Вварденфелла всё ближе к какому-то иному месту, где он сможет наконец остановиться. Но а пока… Дорога. Опасности. Победы и поражения.

Одним словом – приключения.
Если история, рассказанная каджитом, отличается от этой, верьте в ту, что больше нравится.